Равиль гайнутдин и его семья. Биография. Какое отделение в училище вы закончили

Равиль Гайнутдин родился 25 августа 1959 года в деревне Шали, Республика Татарстан. Экстерном с отличием окончил семилетний курс «Мир-и-Араб» медресе Бухары. По окончании учебы стал работать первым имамом-хатыбом Казанской мечети «Нур-Ислам».

Затем в 1985 году в Уфе Гайнутдин вступил в должность ответственного секретаря Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири. В 1987 году стал имам-хатыбом, а в 1988 первым имам-хатыбом Соборной мечети Москвы. В 1991 году вступил в должность президента Исламского центра Москвы и Московской области.

На учредительном меджлисе мусульманских религиозных объединений и общин Европейской части России в 1994 году Равиль Гайнутдин избран муфтием Духовного управления мусульман Центрально-Европейского региона. В 1996 году стал инициатором учреждения, а впоследствии председателем Совета муфтиев России.

В 2001 году Гайнутдин окончил Российскую академию государственной службы при Президенте Российской Федерации. В 2003 году там же защитил кандидатскую диссертацию на кафедре религиоведения на тему: «Ислам в России (опыт философского анализа)».

Равиль Исмагилович ведет активную научно-исследовательскую работу в области исламоведения. Участвует на научных и научно-богословских конференциях, международных конференций и форумов, где представляет мусульман Российской Федерации. Также автор многих посвященных разнообразным аспектам религии Ислам книг.

Равиль Гайнутдин является профессором Московского высшего духовного исламского колледжа. Академик Международной Академии наук Евразии, Международной Славянской Академии по науке, образованию, культуре и религии.

Равиль Исмагилович Гайнутдин входит в состав комиссии Общественной палаты по вопросам толерантности и свободы совести Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации.

Владимир Путин 4 июня 2018 года , встретился с председателем Совета муфтиев России Равилем Гайнутдином во время празднования Ураза-байрам. Во время беседы обсуждались организация духовной жизни мусульман и административно-хозяйственное устройство общин. Гайнутдин рассказал главе государства о развитии религиозного образования в стране.

В рамках VII отчетно-выборного съезда Духовного управления мусульман Российской Федерации 23 сентября 2019 года муфтий шейх Равиль Гайнутдин переизбран председателем организации. На съезде рассматривалась только одна кандидатура на пост председателя ДУМ РФ. Все участники съезда предложенную кандидатуру поддержали.

В Екатерининском зале Кремля 21 ноября 2019 года состоялась торжественная церемония вручения государственных наград России. За большой вклад в укрепление межнационального и межконфессионального мира и согласия в обществе Президент России Владимир Путин наградил Равиля Исмагиловича Гайнутдина Орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени.

Награды Равиля Гайнутдина

Орден «За заслуги перед Отечеством» II степени (9 сентября 2019 года) - за большой вклад в укрепление межнационального и межконфессионального мира и согласия в обществе.

Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (23 марта 2015 года) - за большой вклад в укрепление межнационального и межконфессионального мира и согласия в обществе

Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (11 августа 2009 года) - за большой вклад в развитие духовной культуры и укрепление дружбы между народами

Орден Почёта (15 января 2004 года) - за большой вклад в укрепление гражданского мира и межконфессионального сотрудничества

Орден Дружбы (6 октября 1997 года) - за большой вклад в укрепление экономики, развитие социальной сферы и в связи с 850-летием основания Москвы

Благодарность Президента Российской Федерации (23 августа 1999 года) - за большой вклад в установление мира и согласия в обществе

Орден Звезды Иерусалима (Палестинская национальная администрация, 2015 год)

Медаль «10 лет Астане» (Казахстан)

Медаль «20 лет независимости Республики Казахстан» (Казахстан, 2012)

Золотая медаль «За миротворческую и благотворительную деятельность» (2011 год) - за активную деятельность по духовному возрождению России, большой вклад в развитие миротворчества и межконфессионального диалога

Знак отличия «За безупречную службу городу Москве» XXV лет (17 октября 2012 года) - за большой вклад в укрепление межконфессионального мира и согласия, многолетнюю плодотворную деятельность на благо города Москвы

Благодарность Мэра Москвы (24 августа 2009 года) - за большой вклад в укрепление межконфессионального мира и согласия в городе Москве и в связи с 50-летием со дня рождения

Европейской части России (). Известный проповедник. Профессор Московского исламского университета.

Биография

Родился в селе Шали Пестречинского района Татарстана 25 августа 1959 года.
Окончил с отличием семилетний курс «Мир-и-Араб» Бухары экстерном (за 4 года). По окончании учебы в Бухаре стал работать первым имамом-хатыбом Казанской «Нур-Ислам».
Далее в 1985 году в Уфе вступил в должность ответственного секретаря ДУМЕС (Духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири).
В 1987 году стал имам-хатыбом, а в 1988 первым имам-хатыбом Соборной мечети Москвы.
В 1991 году вступил в должность президента Исламского центра Москвы и Московской области.

На учредительном меджлисе мусульманских религиозных объединений и общин Европейской части России в1994 году Гайнутдин избран Духовного управления мусульман Центрально-Европейского региона (в дальнейшем преобразованного в ДУМЕР).

В 1996 году Гайнутдин стал инициатором учреждения Совета муфтиев России (СМР). Сопредседателями которого являются руководители всех крупнейших Духовных управлений мусульман России. В дальнейшем СМР стал достаточно авторитетным органом, который представлял интересы мусульман России.

Помимо всего прочего Равиль Исмагилович ведет активную научно-исследовательскую работу в области . Участвует на научных и научно-богословских конференциях, выступает в СМИ. Так по центральным каналам российского телевидения регулярно транслируются его праздничные (на и ), прочитанные в Соборной мечети Москвы.

Также Гайнутдин автор многих посвященных разнообразным аспектам религии книг. Можно отметить следующие его книги по богословию, праву, догматике: «Ислам. . Милосердие. Терпимость» (1997 год, Москва); «Священный о человеке, его жизни и бессмертии» (1998 год, Москва); «Обращения. Выступления. Статьи» (1998 год, Москва); «Основы Ислама» (2004 год, Москва); «Выборы в России и выбор мусульман» (2004 год, Москва). Написал монографию «Ислам в современной России». Является автором и руководителем творческого коллектива ученых, которыми в 2001 году был создан фундаментальный труд «Основные положения социальной программы российских мусульман». Этот труд стал базисной программой взаимоотношений мусульман по ряду важнейших социальных проблем с обществом и светским государством.

Является членом комиссии Общественной палаты по вопросам толерантности и свободы совести Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ.

Участник многих международных конференций и форумов, где представляет мусульман Российской Федерации. Будучи в составе официальных правительственных делегаций РФ участвовал в встречах с высшим руководством , Сирии, Ливана, Саудовской Арии, .

Гайнутдин придерживается идей цивилизованного межнационального и межконфессионального сотрудничества и диалога, это находит отражение в его проповедях и религиозной деятельности.

Под руководством Гайнутдинова создавались мусульманские общины в разных регионах России. В 1997 году под патронатом Равиля Исмагиловича и Ю.М. Лужкова было окончено строительство Мемориальной мечети, расположенной на Поклонной горе.

Окончил в 2001 году Российскую академию государственной службы (РАГС) при Президенте РФ, а в 2003 году защитил диссертацию на кафедре религиоведения РАГС на тему: «Ислам в России (опыт философского анализа)».
Кандидат филосовских наук. Равиль Исмагилович награжден медалями и орденами Почета и Дружбы.

Предшественник: Сам, как председатель президиума ДУМЦЕР 29 января 1994 года - 9 декабря 1998 года Преемник: Сам, как председатель президиума ДУМЕР Имя при рождении: Равиль Исмагилович Гайнутдинов Оригинал имени
при рождении: Равил Исмәгыйл улы Гайнетдинев Рождение: 25 августа (1959-08-25 ) (60 лет)
дер. Шали, Пестречинский район , Татарская АССР , РСФСР , СССР Награды:

Биография

Равиль Исмагилович родился 25 августа , в дер. Шали , Пестречинского района Татарской АССР в татарской семье .

Работал ассистентом режиссёра на Казанском телевидении. В 1979 году поступил в медресе «Мир Араб» в Бухаре (Узбекистан), после окончания становится первым имам-хатыбом второй казанской соборной мечети «Нур Ислам ». В 1985 году назначен ответственным секретарём Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири в Уфе. В 1987 году становится имам-хатыбом московской соборной мечети , в 1988 году - главным имам-хатыбом. В 1991 году избран президентом Исламского центра Москвы и Московской области.

29 января 1994 года избран муфтием, председателем Духовного управления мусульман Центрально-Европейского региона России. 1 июля 1996 года избран председателем Совета муфтиев России .

Женат, отец двух дочерей.

Профессор Московского исламского университета, Международной славянской академии, Международной академии информатизации, Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации .

Взгляды и высказывания

Награды

Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (23 марта 2015 года) - за большой вклад в укрепление межнационального и межконфессионального мира и согласия в обществе
Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (11 августа 2009 года) - за большой вклад в развитие духовной культуры и укрепление дружбы между народами
Орден Почёта (15 января 2004 года) - за большой вклад в укрепление гражданского мира и межконфессионального сотрудничества
Орден Дружбы (6 октября 1997 года)- за большой вклад в укрепление экономики, развитие социальной сферы и в связи с 850-летием основания Москвы
Благодарность Президента Российской Федерации (23 августа 1999 года) - за большой вклад в установление мира и согласия в обществе
Орден Звезды Иерусалима (Палестинская национальная администрация , 2015 год) .
Медаль «10 лет Астане» (Казахстан)
Медаль «20 лет независимости Республики Казахстан» (Казахстан , )
Золотая медаль «За миротворческую и благотворительную деятельность» (2011 год) - за активную деятельность по духовному возрождению России, большой вклад в развитие миротворчества и межконфессионального диалога .
Знак отличия «За безупречную службу городу Москве» XXV лет (17 октября 2012 года) - за большой вклад в укрепление межконфессионального мира и согласия, многолетнюю плодотворную деятельность на благо города Москвы
Благодарность Мэра Москвы (24 августа 2009 года) - за большой вклад в укрепление межконфессионального мира и согласия в городе Москве и в связи с 50-летием со дня рождения
Медаль «За доблестный труд» (Татарстан , 21 августа 2009 года)
Орденом «За Заслуги» (Ингушетия)

Напишите отзыв о статье "Гайнутдин, Равиль Исмагилович"

Примечания

Интерфакс 24 сентября 2009.
NEWSru 24 сентября 2009.
NEWSru 29 сентября 2009.
16 декабря 2010.
(рус.) . Официальный сайт Президента Российской Федерации (14 августа 2009 года). Проверено 14 августа 2009. .
(рус.) . Официальный сайт Президента Российской Федерации (2004 год). Проверено 14 августа 2009. .

Литература

Силантьев Р. А. // Независимая газета . - 02.06.2015.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Гайнутдин, Равиль Исмагилович

Граф Орлов Денисов с казаками (самый незначительный отряд из всех других) один попал на свое место и в свое время. Отряд этот остановился у крайней опушки леса, на тропинке из деревни Стромиловой в Дмитровское.
Перед зарею задремавшего графа Орлова разбудили. Привели перебежчика из французского лагеря. Это был польский унтер офицер корпуса Понятовского. Унтер офицер этот по польски объяснил, что он перебежал потому, что его обидели по службе, что ему давно бы пора быть офицером, что он храбрее всех и потому бросил их и хочет их наказать. Он говорил, что Мюрат ночует в версте от них и что, ежели ему дадут сто человек конвою, он живьем возьмет его. Граф Орлов Денисов посоветовался с своими товарищами. Предложение было слишком лестно, чтобы отказаться. Все вызывались ехать, все советовали попытаться. После многих споров и соображений генерал майор Греков с двумя казачьими полками решился ехать с унтер офицером.
– Ну помни же, – сказал граф Орлов Денисов унтер офицеру, отпуская его, – в случае ты соврал, я тебя велю повесить, как собаку, а правда – сто червонцев.
Унтер офицер с решительным видом не отвечал на эти слова, сел верхом и поехал с быстро собравшимся Грековым. Они скрылись в лесу. Граф Орлов, пожимаясь от свежести начинавшего брезжить утра, взволнованный тем, что им затеяно на свою ответственность, проводив Грекова, вышел из леса и стал оглядывать неприятельский лагерь, видневшийся теперь обманчиво в свете начинавшегося утра и догоравших костров. Справа от графа Орлова Денисова, по открытому склону, должны были показаться наши колонны. Граф Орлов глядел туда; но несмотря на то, что издалека они были бы заметны, колонн этих не было видно. Во французском лагере, как показалось графу Орлову Денисову, и в особенности по словам его очень зоркого адъютанта, начинали шевелиться.
– Ах, право, поздно, – сказал граф Орлов, поглядев на лагерь. Ему вдруг, как это часто бывает, после того как человека, которому мы поверим, нет больше перед глазами, ему вдруг совершенно ясно и очевидно стало, что унтер офицер этот обманщик, что он наврал и только испортит все дело атаки отсутствием этих двух полков, которых он заведет бог знает куда. Можно ли из такой массы войск выхватить главнокомандующего?
– Право, он врет, этот шельма, – сказал граф.
– Можно воротить, – сказал один из свиты, который почувствовал так же, как и граф Орлов Денисов, недоверие к предприятию, когда посмотрел на лагерь.
– А? Право?.. как вы думаете, или оставить? Или нет?
– Прикажете воротить?
– Воротить, воротить! – вдруг решительно сказал граф Орлов, глядя на часы, – поздно будет, совсем светло.
И адъютант поскакал лесом за Грековым. Когда Греков вернулся, граф Орлов Денисов, взволнованный и этой отмененной попыткой, и тщетным ожиданием пехотных колонн, которые все не показывались, и близостью неприятеля (все люди его отряда испытывали то же), решил наступать.
Шепотом прокомандовал он: «Садись!» Распределились, перекрестились…
– С богом!
«Урааааа!» – зашумело по лесу, и, одна сотня за другой, как из мешка высыпаясь, полетели весело казаки с своими дротиками наперевес, через ручей к лагерю.
Один отчаянный, испуганный крик первого увидавшего казаков француза – и все, что было в лагере, неодетое, спросонков бросило пушки, ружья, лошадей и побежало куда попало.
Ежели бы казаки преследовали французов, не обращая внимания на то, что было позади и вокруг них, они взяли бы и Мюрата, и все, что тут было. Начальники и хотели этого. Но нельзя было сдвинуть с места казаков, когда они добрались до добычи и пленных. Команды никто не слушал. Взято было тут же тысяча пятьсот человек пленных, тридцать восемь орудий, знамена и, что важнее всего для казаков, лошади, седла, одеяла и различные предметы. Со всем этим надо было обойтись, прибрать к рукам пленных, пушки, поделить добычу, покричать, даже подраться между собой: всем этим занялись казаки.
Французы, не преследуемые более, стали понемногу опоминаться, собрались командами и принялись стрелять. Орлов Денисов ожидал все колонны и не наступал дальше.
Между тем по диспозиции: «die erste Colonne marschiert» [первая колонна идет (нем.) ] и т. д., пехотные войска опоздавших колонн, которыми командовал Бенигсен и управлял Толь, выступили как следует и, как всегда бывает, пришли куда то, но только не туда, куда им было назначено. Как и всегда бывает, люди, вышедшие весело, стали останавливаться; послышалось неудовольствие, сознание путаницы, двинулись куда то назад. Проскакавшие адъютанты и генералы кричали, сердились, ссорились, говорили, что совсем не туда и опоздали, кого то бранили и т. д., и наконец, все махнули рукой и пошли только с тем, чтобы идти куда нибудь. «Куда нибудь да придем!» И действительно, пришли, но не туда, а некоторые туда, но опоздали так, что пришли без всякой пользы, только для того, чтобы в них стреляли. Толь, который в этом сражении играл роль Вейротера в Аустерлицком, старательно скакал из места в место и везде находил все навыворот. Так он наскакал на корпус Багговута в лесу, когда уже было совсем светло, а корпус этот давно уже должен был быть там, с Орловым Денисовым. Взволнованный, огорченный неудачей и полагая, что кто нибудь виноват в этом, Толь подскакал к корпусному командиру и строго стал упрекать его, говоря, что за это расстрелять следует. Багговут, старый, боевой, спокойный генерал, тоже измученный всеми остановками, путаницами, противоречиями, к удивлению всех, совершенно противно своему характеру, пришел в бешенство и наговорил неприятных вещей Толю.
– Я уроков принимать ни от кого не хочу, а умирать с своими солдатами умею не хуже другого, – сказал он и с одной дивизией пошел вперед.
Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.

Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.
«Вот как у нас всегда делается, все навыворот!» – говорили после Тарутинского сражения русские офицеры и генералы, – точно так же, как и говорят теперь, давая чувствовать, что кто то там глупый делает так, навыворот, а мы бы не так сделали. Но люди, говорящие так, или не знают дела, про которое говорят, или умышленно обманывают себя. Всякое сражение – Тарутинское, Бородинское, Аустерлицкое – всякое совершается не так, как предполагали его распорядители. Это есть существенное условие.
Бесчисленное количество свободных сил (ибо нигде человек не бывает свободнее, как во время сражения, где дело идет о жизни и смерти) влияет на направление сражения, и это направление никогда не может быть известно вперед и никогда не совпадает с направлением какой нибудь одной силы.
Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.

Председатель ДУМ РФ о том, где стоит построить главную мечеть в Казани и для чего Аллах сохранил жизнь Сулейману Керимову

«В Москве всего четыре мечети, а, например, в коммунистическом Пекине их 80!» — говорит муфтий шейх Равиль Гайнутдин, рассуждая о потребностях двухмиллионной уммы столицы. В интервью «БИЗНЕС Online» председатель совета муфтиев России рассуждает о преподавании родных языков в школах, проблемах Болгарской академии, баталиях вокруг дома Асадуллаева и истоках неуважения к мусульманскому духовенству.

На открытии реконструированной Московской соборной мечети. Справа налево – Сулейман Керимов, Равиль Гайнутдин и Махмуд Аббас, Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган Фото: Алексей Дружинин, РИА «Новости»

«К СОЖАЛЕНИЮ, НЕ МОГУ НАЗВАТЬ ТАТАР-МИЛЛИАРДЕРОВ, КОТОРЫЕ ОКАЗЫВАЛИ БЫ НАМ ПОМОЩЬ»

— Равиль хазрат, мы находимся на территории прекраснейшей Соборной мечети в Москве. Миллиардер Сулейман Керимов был ключевым спонсором ее строительства, вложив 170 миллионов долларов. Связан ли его весомый вклад с тем, что он чудом выжил в автокатастрофе?

— Это напрямую связано. Так совпало: едва Сулейман Керимов вернулся из зарубежной клиники в Россию, я приглашал бизнесменов на встречу, туда же звал представителей администрации президента, тогдашнего мэра Москвы Юрия Лужкова. Некоторые предприниматели приехали, кто-то — нет, в том числе Керимов. Но через несколько дней Сулейман позвонил мне и сказал: «Я не смог приехать, я пока публично не выхожу. Но хотел бы с вами встретиться». Я приехал к нему, показал наш проект, он интересовался, сколько у нас денег на такое грандиозное строительство, где мы можем собрать средства. Я ему как есть, так и обрисовал картину. Тогда Сулейман говорит: «Я принимаю решение — не ходите с протянутой рукой. Наверное, Всевышний сохранил мою жизнь, чтобы я участвовал в строительстве главной мечети России». Таким образом, мы с ним договорились. Он сдержал свое слово, без каких-либо проволочек мы построили мечеть и открыли ее. Я в присутствии президентов России, Турции и Палестины объявил, сколько Сулейман Керимов вложил в строительство. На весь мир было показано, что человек благодарен Всевышнему и может делать пожертвования ради довольства Аллаха.

— Наверное, у вас есть целый пул бизнесменов — мусульманских, татарских, — который помогает вам в осуществлении таких крупных проектов?

— Безусловно, есть. Мы работаем с некоторыми нашими лидерами бизнес-структур, бизнес-элитой, которые оказывают помощь в строительстве мечетей, поддержании духовных структур. Это и реконструкция мечети в Чите, и строительство Белой мечети в Болгаре, и Медной мечети в Свердловской области, и помощь в строительстве мечетей в Костроме и Архангельске.

— Назовите этих мусульманских предпринимателей-меценатов помимо Керимова.

— Алишер Усманов, Михаил Гуцериев, Муса Бажаев, Год Нисанов, Искандер Махмудов и другие. Но, к сожалению, не могу назвать татар-миллиардеров, которые оказывали бы нам помощь.

«В присутствии президентов России, Турции и Палестины объявил, сколько Сулейман Керимов вложил в строительство Соборной мечети. На весь мир было показано, что человек благодарен Всевышнему» Фото: kremlin.ru

— Наверное, татарские миллиардеры предпочитают спонсировать строительство мечетей в Татарстане. В Казани тоже собираются строить Соборную мечеть, но до сих пор не определились с точным местом. Вы, как казанский человек, какое бы, кстати, место выбрали? Вообще, нужна ли большая Соборная мечеть в Казани?

— Конечно, нужна большая Соборная мечеть, которой пока в Казани нет, а ведь этот город — столица всех татар. Но эта мечеть не должна быть где-то в районе или на окраине города. Надо поставить ее в центре Казани, чтобы все приезжающие в столицу Татарстана видели, что республика создана на основе Казанского ханства, а до этого — Великой Булгарии. Надо найти подходящее для этого место. Например, у нас есть Казанка. Может, стоило бы на берегу этой реки построить великолепную мечеть, чтобы даже из-за крепостных стен Казанского кремля любоваться ее красотами.

Вспоминаю случай в Астане, когда я вручал Нурсултану Назарбаеву высший орден мусульман России. Я прилетел, когда еще было темно, и при встрече Нурсултан Абишевич спросил: «Как вам подсветка? Как смотрится мечеть?» При въезде в город стоит белая мраморная мечеть с четырьмя минаретами, с золотыми куполами и полумесяцем. Назарбаев говорит: «Казахстан был республикой, где казахов было меньше, чем других народов. А ведь это земля, где жили мусульмане, которые создали Казахское ханство. Пусть знают, что казахи не потеряли своей духовности, религии». Но потом они построили еще и такую мечеть, чтобы из всех посольств видели, на какой земле они работают.

Фото: dumrf.ru

«Я САМ ЕВРАЗИЕЦ»

— Раз уж вы заговорили о наших соседях, то как складываются отношения российских мусульман с всемирной мусульманской уммой? Есть ли у лидеров российских мусульман продуманная политика в отношении бывших республик СССР, исповедующих ислам, — Узбекистана, Азербайджана, Казахстана, Таджикистана?

— Я сам евразиец. Моя евразийская политика — это поддержание всяческих связей с тюркоязычными мусульманами, начиная от Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, Киргизии, Казахстана, Узбекистана, Азербайджана, Турции, российских регионов и заканчивая Финляндией и Швецией. Стремимся по «Шелковому пути» сближаться, опираясь на наши традиционные устои, проводить свою деятельность в общем векторе, сообща. Исторически сложилось, что мусульмане от Китая до Швеции в основном исповедуют суннизм ханафитского толка — традиционного мазхаба наших татар, казахов, киргизов, узбеков, уйгуров и т. д.

Мы ежегодно собираем конференцию «Духовный Шелковый путь». Например, первую провели в 2016 году в Урумчи. Отмечу, что еще в 2015-м, во время визита в КНР, я предложил создать такую платформу для нас, мусульман. Тогда китайская сторона (несмотря на то, что это коммунистическая держава, которая, возможно, с определенной опаской смотрит на ислам, усматривая иногда призывы к религиозному радикализму) сказала, что первую конференцию хотят провести у себя. В истории мусульман Китая это была первая подобная совместная конференция.

Второй «Духовный Шелковый путь» провели в день открытия Болгарской исламской академии в Болгаре и в Казани, то есть в России. Третья конференция прошла в Киргизии, а в 2019-м — в Казахстане. В 2020 году муфтий Узбекистана просит провести нашу конференцию в Ташкенте.

Наверное, вы спросите, почему «Шелковый путь» объединяет Швецию, Финляндию, Эстонию, Литву, Латвию, Беларусь, Украину… Например, в странах Скандинавии после переезда туда татар появилась мусульманская община. Так что сегодня в мусульманских общинах Финляндии и Швеции главенствующую роль играют татары. В Эстонии, Беларуси, Латвии, Литве, Украине также мусульманские общины возглавляют муфтии-татары. Хвала Всевышнему, тесных связей с нами они не теряют.

Также у нас есть вторая платформа — международный мусульманский форум. На его базе мы проводим конференции в Европе, приглашая лидеров-мусульман не менее чем из 21 страны Евросоюза. Сначала мероприятие проходило в России, но на 10-м форуме три зарубежных делегата — тогдашний министр по делам религии Турции Мехмет Гёрмез, руководитель международной ассамблеи по сближению мазхабов ислама иранский аятолла Мохаммад Али Тасхири, а также покойный ныне узбекский шейх Мухаммад Садык Мухаммад Юсуф — предложили преобразовать его в международный мусульманский форум. Эти известные исламские лидеры вошли в совет нашего форума. В итоге в 2015 году наш форум прошел в легендарном отеле «Савой» в Лондоне, где в бальном зале в свое время танцевала молодая королева Елизавета II. В форуме участвовали помощник главы Англиканской церкви епископа Кентерберийского, лидеры других конфессий и, конечно, мусульманские лидеры европейских стран, таких как Франция, Германия, Испания, Португалия, Польша и т. д.

Наконец, в декабре 2018 года провели форум в Париже. Туда мы приглашали Камиля Исхакова, чтобы он презентовал европейцам нашу Болгарскую исламскую академию, рассказал, что мы задумали, какие цели ставим. А в этом году он по приглашению мусульман Германии пройдет в Берлине.

Фото: dumrf.ru

— Какова идейная база форумов?

— Помните, как 10–15 лет назад многие россияне относились к своим соотечественникам, исповедующим ислам? Кое-кто даже называл всех мусульман скопом террористами и экстремистами. Та же история повторяется сегодня в Европейском Союзе. Европейским мусульманам сейчас сложно находить общий язык, потому что действия террористов на Ближнем Востоке, да и в самой Европе, моментально сказываются на них. Когда уничтожают очаги терроризма на Ближнем Востоке, террористы, если они приехали туда воевать из европейских стран, бегут обратно в Европу, возвращаются туда разными путями. Это носители идеологии, призывающей совершать преступления против человечества.

Мы, российские мусульмане, веками живущие на евразийском пространстве рядом с представителями разных религий — православия, католицизма, иудаизма, буддизма, — имеем огромный опыт мирного сосуществования с традициями других народов и религий. Для европейцев мы являемся примером. Поэтому лидеры европейских мусульманских сообществ часто просят нас приехать к ним и рассказать, как строить такие отношения.

— То есть российский опыт веротерпимости востребован?

— Очень востребован. Мы же с вами помним, как Исмаил Гаспринский (крымскотатарский общественный деятель и просветитель — прим. ред. ) призывал нас, мусульман: «Мы, русские мусульмане, должны занять свое достойное место в многонациональном российском государстве. Мы должны быть просвещенными, мы должны не только создавать медресе, где наши дети изучают ислам и исламские науки. Мы должны создавать многопрофильные учебные заведения для наших детей, чтобы они изучали и светские науки». Он говорил, что наши дети должны знать русский язык и русскую культуру, потому что мы евразийцы, так как в нас есть как европейская, так и азиатская кровь. Поэтому я, когда еду в Европу, говорю: «Я европеец, я родился на территории европейского континента».

— Значит, все татары европейцы?

— Да, европейцы. Наша татарская столица — Казань. Но мы знаем не только свою религию, культуру, язык и традиции, но и русский язык, русскоязычное культурное наследие. Мы воспитаны в этом. Мы европейцы, но отчасти и азиаты. Поэтому наш опыт мирного сосуществования, знания своего места в многонациональном и многорелигиозном государстве настолько востребованы в Европе. Мы будем продолжать помогать нашим единоверцам, живущим там. Тем более сейчас идет миграция и противостояние ей со стороны старой Европы.

Фото: Сергей Строителев, РИА «Новости»

— Мусульманские мигранты смогут интегрироваться в европейских странах?

— Мы своими глазами видим, как они ведут себя, каков их менталитет. Знают ли они менталитет и культуру европейцев? Конечно, нет. И это объективно. За это нельзя осуждать мигрантов, потому что они воспитались у себя, в своей среде, своей культуре, обладают своим менталитетом и своими восточными традициями.

Но, на наш взгляд, если уж демократия, то для всех. Демократия — это в первую очередь уважение большинством прав меньшинства. Вы же помните, еще США в одно время хотели официально принять и распространять «восточную доктрину», в соответствии с которой восточный менталитет и культуру заменить западными. То есть арабы, персы, турки и другие должны были забыть свои культуру и традиции, они должны были стать либералами, демократами, «цивилизованными» людьми. Считалось, что западная демократия — это цивилизация, а восток — варвары. Но, слава Всевышнему, наша страна, президент и МИД поддержали Ближний Восток, арабский и исламский мир. Позиция была такая: каждый народ имеет право на сохранение своей культуры, религии, традиций. Только тогда будет демократия.

Исходя из этого, мы говорим: «Европейцы, вы сами приглашали арабов из Северной Африки. Вам нужны были рабочие руки. Эти руки создавали вам заводы, работали на них. Они стали в третьем-пятом поколении вашими соотечественниками. Вы их пригласили. Они построили мечети, воспитывают своих детей, они адаптированы». Но туда же теперь приезжают новые мигранты. Какова причина? Кто захочет бросить свой теплый дом, теплое одеяло и очаг и стать беженцем, вынужденным переселенцем? Вы же начали бомбить, вы же начали воевать, вы же, по сути, создавали эти террористические организации!

— Еще и способствовали некоторые спецслужбы.

— Этого и не скрывают сегодня спецслужбы — их работники дают интервью и сами говорят: «Да, мы. Против Советского Союза, чтобы выдавить его из Афганистана, мы их обучали, финансировали и отправляли». Вот откуда появилось такое явление, как «Аль-Каида», а далее — ДАИШ (арабское название запрещенной в РФ группировки «ИГИЛ» — прим. ред. ). Они же сами вынудили мусульман воевать, а мигрантов — бежать. Поэтому, если сегодня не можете остановить кровопролитие и тех террористов, которых сами создали, принимайте тех, кто бежит от них. Тут сложная ситуация. С другой стороны, нашим единоверцам надо помочь, чтобы они осознавали, куда едут, понимали и уважали традиции принимающих их народов.

«Мы имеем огромный опыт мирного сосуществования с традициями других народов и религий» (с патриархом Кириллом, главным раввином Берлом Лазаром и верховным муфтием Талгатом Таджуддином (слева направо) Фото: Михаил Климентьев, РИА «Новости»

«ИСЛАМ В НАШЕЙ СТРАНЕ ДОЛЖЕН ИМЕТЬ ЕДИНУЮ ВЕРТИКАЛЬ ВЛАСТИ»

— Ваша работа в азиатском и европейском направлении вызывает уважение. А как обстоят дела с уважением к мусульманскому духовенству в России?

— К сожалению, в российских регионах я не вижу такого же отношения и уважения к мусульманскому духовенству.

— Это потому, что, как написали братья-христиане, «нет пророка в своем отечестве»?

— Мы, особенно татары, не привыкли уважительно относиться к своему мусульманскому духовенству. Хотя и видим, какое уважение власть выказывает православному духовенству. Мы это видим, когда, например, РПЦ созывает всемирный русский народный собор или же президент, премьер или министр иностранных дел усаживают в президиум местного митрополита или патриарха. А когда мы, татары, проводим свой конгресс, то каково отношение к мусульманскому духовенству? Не то, что в президиум, так еще и на балкон отправляли. Даже если православных в зале нет, но они через СМИ потом видят, как пренебрежительно руководство относится к своим духовным лидерам. Спрашивается: какого уважения вы ожидаете с их стороны к нашему духовенству? Если уж мы сами не уважаем свое духовенство, то зачем обижаемся, когда нас другие не уважают?

— Возможно, мусульманской умме России необходимо единое духовное управление? Может, у мусульманских лидеров все проблемы от раздробленности?

— Ислам — религия демократии, в отличие, кстати, от других вероисповеданий. Наш Пророк Мухаммед вошел в список 100 знаменитых людей, оставивших след в истории, и сам этот список возглавил. Но его отметили не только как Пророка, принесшего Священное писание, а еще и как строителя государства, политической системы, а не только религии, дарованной Богом. Поэтому я на 100 процентов уверен, что ислам в нашей стране должен иметь единую вертикаль власти и управления. Ведь после Пророка обязательно оставался халиф для всех мусульман.

Если бы ислам в России был представлен целостной, централизованной структурой, то были бы единая политика и позиция по всем вопросам. Даже государству было бы легче с этой структурой взаимодействовать и (трезво рассуждая) проводить через нее разумную государственную политику в отношении мусульманского населения. Но находятся силы, которые этому противостоят.

Казалось бы, почему? В постсоветское время началось духовное возрождение на волне демократизации. Согласитесь, раз мы строим демократическое государство, оно дает нам право на свободу совести, слова, вероисповедания. Но ведь демократия — это же не анархия. Ислам — демократия, но в исламе есть повеления, законы, требования — так что будь добр выполнять. Но нам сказали, что раз демократия, то пусть создают любые структуры. Кому это выгодно? Другим. Нет целостности, поэтому могут сказать: «Вы ставите этот вопрос, а есть другой деятель, который молчит, либо не согласен и имеет другое мнение». Однозначно можно сказать, что выстраивание строгой вертикали отвечает долгосрочным стратегическим интересам российских мусульман — да и всего российского государства. Но сегодня мы наблюдаем, как многие не хотят, чтобы в исламе выстраивали строгую вертикаль.

— Кто не хочет?

— И некоторые представители властей, и определенные силы в РПЦ, не будем этого скрывать.

«Не жалею, что, создавая федеральную структуру религиозной организации, я не ее перевел в Казань. Все решается в центре, в Москве» (на фото с Минтимером Шаймиевым) Фото: Максим Богодвид, РИА «Новости»

— В 1990-е годы Минтимер Шаймиев обсуждал с рядом российских влиятельных деятелей, где должен быть центр ислама. Говорят, что вам предлагали переехать в Казань и сделать там единый муфтият. Не жалеете, что не переехали? Может, тогда бы получилось создать вертикальную структуру через Казань?

— Да, такое было. Я не жалею, что, создавая федеральную структуру религиозной организации, я не перевел ее в Казань. Хотим мы этого или нет, но Кавказ останется Кавказом, кавказские республики будут иметь свое духовное управление, свое видение и свой менталитет. В свою очередь в Уфе говорят, что именно у них с царских времен было главное духовное управление. Но это и понятно: маленький купеческий городок, окруженный в основном русскими, а башкиры и татары — в деревнях. Было очень удобно ими управлять. Зачем же придавать муфтияту столичный статус? Пусть будет региональный.

А я считал, что если в Москве находятся 36 арабских посольств, к главе государства приезжают вести переговоры из арабских и мусульманских стран, лидеры международных исламских организаций и т. д., а им некогда съездить в Чечню, Дагестан или Татарстан. Они ограничиваются одним-двумя днями переговоров в Москве и уезжают к себе.

Москва имеет столичный статус. Ведь почему патриарх Кирилл сидит не в центре православия — Сергиевом Посаде, а в столице? Или у нас есть Еврейская автономная область, но два главных раввина сидят в Москве. В этом есть определенная логика. Все решается в центре, в столице.

Когда я веду проповеди, меня по интернету слушают в Казахстане, Киргизии, Таджикистане и Азербайджане: «Наш муфтий сказал так. А что скажет муфтий из Москвы?» Мы не должны забывать, что «говорит и показывает Москва». Отсюда идет наша исламская политика. Мы направляем импульсы: вот так видим ислам, вот так он развивается, ислам — это такая религия, а не то, что преподносят наши же братья с кровью и ненавистью.

— А может, в раздробленности виновата политическая незрелость мусульман и самого мусульманского духовенства России?

— Мусульманские народы в нашей стране живут на своей исторической земле. Они не мигранты, число российских мусульман от 20 миллионов до 25 миллионов человек, как говорил наш президент Владимир Путин. Но 25 миллионов — это же целая страна, огромная сила. Если эта сила объединится, превратится в партию Аллаха и Пророка, то с ней надо будет считаться. А когда все разделены, то можно и внимания не обращать. Поэтому и не дают нам выстроить единую вертикаль ислама, искусственно создавая то здесь, то там централизованные организации. А власти приглашают на свои заседания этих самозванцев, усаживают на почетное место.

— Вы имеете в виду, что искусственно создаются разные духовные управления?

— Духовные управления, какие-то собрания и ассоциации. Все это от близорукости и непонимания, к чему в итоге может привести.

Сегодня мы наблюдаем, как в разных регионах протестуют против строительства православных храмов. Чтобы зажечь костер, нужна только искра. Мы это увидели по Екатеринбургу, и сразу движение пошло по другим регионам. При этом все протестующие в уральской столице оказались не приезжими или засланными из Москвы и Петербурга, а местными, которые заявили: «Я не хочу тут церковь, потому что это место не является местом того храма, который был разрушен. На этом месте вы уже построили часовню. Почему мы должны отдавать места своих прогулок с детьми? Город задыхается. Почему вы рубите наш парк, наш сквер?» Таким образом, не думая о последствиях, решают вопрос и на пустом месте создают конфликтные ситуации.

Фото: «БИЗНЕС Online»

«В МОСКВЕ ВСЕГО ЧЕТЫРЕ МЕЧЕТИ, А В КОММУНИСТИЧЕСКОМ ПЕКИНЕ ИХ 80!»

— Кстати, в ситуации в Екатеринбурге вы на чьей стороне?

— Я не против строительства храма. Но не нужно обманывать население. Храм нужно строить на прежнем месте — поруганном и разрушенном. А если вы уже построили, но хотите еще и парк отнять, то нет. Если решение о строительстве принято, то поставьте его в другом месте, чтобы это не вызывало конфликта со стороны местных жителей.

Почему я об этом говорю? Мы задыхаемся в Соборной мечети. По пятницам только сюда приходят 18 тысяч верующих. Все не вмещаются, поэтому многие остаются на улице. А правоохранительные органы из-за этого вынуждены перекрывать дорогу. А во время Рамазана и вовсе до 45 тысяч человек приходят по пятницам. В других мечетях Москвы тоже собираются от 15 тысяч до 20 тысяч верующих. Кстати, в Москве всего четыре мечети, а, например, в коммунистическом Пекине их 80!

— Что вам отвечают власти Москвы?

— Я предлагаю построить в каждом административном округе хотя бы по одной мечети. Тогда у нас с учетом Зеленограда будет 11 мечетей. Власти шли навстречу, даже выделили участок в промзоне в конце Волжского бульвара. Но тут же местные жители собрали митинг, а около станции метро «Кузьминки» появились надписи: «Татары — в Казань! Мечетям — нет!» Так что нам не дают строить новые мечети, объясняя это тем, что люди против. Причем прошел год, как на том же бульваре выделили места для строительства сразу двух православных церквей.

Я все же человек опытный, 32 года возглавляю мусульман Москвы, знаю как московскую, так и федеральную власть. Я, как духовное лицо не хочу, чтобы была вражда, межконфессиональный конфликт. Я обязан сохранять мир, стабильность и спокойствие в нашей столице. Я говорю нашим мусульманам: «Успокойтесь. Делайте „сабр“ (в исламской традиции — терпение, упорство в вере — прим. ред. ). Не надо устраивать митинги». Но у нас отобрали участок в промзоне, а православным выделили два в зеленой зоне. Это унижение и оскорбление религиозных чувств двух миллионов мусульман Москвы.

— Вы считаете, что за этим стоит политика определенных лиц?

— Вы же умные люди, и мы не дураки.

— Где же выход, кроме «сабра»?

— Делаем «сабр». Но ведь должны понимать, что 25 миллионов российских мусульман имеют честь и уважение к себе. Ситуация в Екатеринбурге — это еще ерунда. А вот если, не дай Бог, начнется межконфессиональное противостояние, вот это страшно. Политические войны прекращаются подписанием договора, а межрелигиозные войны ведутся веками. Об этом мы должны помнить всегда.

Приведу другой пример. Я ездил в Калининград, где мы отметили 25-летие мусульманской общины. Там построили двухэтажную мечеть. Все шло по плану: постановление правительства области, согласование проекта и строительных работ. Но вдруг власти приняли решение, что на этом месте не может быть мечети. Тут же одобрили закон о том, что мечеть не должна находиться вблизи каких-то зданий. На основании него подали в суд и сказали: «Мусульмане, вы вложили свои деньги, построили, а теперь своими же руками разрушьте храм». Мусульмане отвечают: «Мы построили на наши деньги дом Аллаха и эту мечеть своими руками разрушать не будем. Мы не разрушители, а созидатели». Зачем же мы так поступаем в нашем государстве и так относимся к нашим верующим?

— Чем закончилась калининградская история?

— Я поехал на место мечети, которую запретили, и сказал, что разрушать ее не будем, что надо найти компромисс. Более того, мечеть хотели поставить в лесу, даже с дороги не видно. Чем она помешала? Но месяца через два в центре города открыли синагогу с огромным куполом. Получается, что одним можно, другим можно, а третьи разве не являются налогоплательщиками, защитниками государства? А ведь первым комендантом Кенигсберга после взятия его советскими войсками во время Великой Отечественной войны был Хаким Биктиев — наш, татарин. Хаким-ага является и основателем, и первым председателем мусульманской общины Калининграда. Пока в Калининграде окончательно вопрос не решен. Но мы надеемся, что сохраним мечеть.

— Но, может быть, мусульмане сами виноваты из-за разобщенности, отсутствия нормальных лоббистских структур?

— Я считаю, что тут нужен государственный, политически грамотный подход. Все должны осознавать свою ответственность перед своим Отечеством и не допускать конфликтов на пустом месте. Те, кто думает, что смогут остановить духовное возрождение своего соседа, ошибаются: все равно нельзя остановить процесс духовного развития ислама в России.

Однако вы тоже в чем-то правы. Наши мусульманские народы, к сожалению, разобщены, а религиозные деятели, несмотря на свой в среднем почтенный возраст, незрелы.

Фото: «БИЗНЕС Online»

«НАДО, ЧТОБЫ МОЛОДЫЕ ЛЮДИ ЗДЕСЬ СЛУЖИЛИ И СОЗДАВАЛИ НАШЕ ИСЛАМСКОЕ БОГОСЛОВИЕ»

— Удовлетворены ли вы тем, как развивается Болгарская исламская академия, одним из учредителей которой вы являетесь? Удалось ли решить вопросы с набором профессиональных преподавателей академии?

— Это оставляет желать лучшего. Я бы хотел, чтобы руководство Татарстана, ДУМ РТ, ЦДУМ и ректорат понимали свою полную ответственность. Президент страны согласился, чтобы у мусульман России была своя академия, которая бы способствовала созданию мусульманской элиты, богословия в современной России. К сожалению, нет кадров, должного качества образования. Дело не только в финансировании. Самое главное — это академическая наука и академические знания, которыми должны обладать преподаватели, которых туда приглашают. Академия должна готовить не имамов, даже не магистров, а отбирать наиболее талантливые и перспективные исламские кадры с высшим образованием и направлять их на научную, теологическую, интеллектуальную деятельность, только тогда у нас появятся свои богословы, которые со временем смогут защищать кандидатские и докторские диссертации по богословию.

«Моя политика такова: при избрании муфтия, ректора не идти против воли руководства страны и республики» (на фото — Рафик Мухаметшин (слева) и Камиль Исхаков) Фото: «БИЗНЕС Online»

— Как раз то, чего нет сейчас у российской уммы.

— Да. Был один, официально получивший богословское докторское звание, и то вынудили уехать из России. Не буду называть его имени.

Нам надо готовить своих докторов богословия и теологии. Мы изначально ставили вопрос о необходимости создания системы исламского образования у себя дома, чтобы наша молодежь училась здесь, не мечтая куда-то уехать, чтобы учебные заведения были конкурентоспособными. Надо, чтобы молодые люди здесь служили и создавали наше исламское богословие.

— Что пошло не так? Как вы относитесь к смене тандема Камиля Исхакова и Рафика Мухаметшина? Согласовали с вами?

— Конечно, согласовали. Моя политика такова: при избрании муфтия, ректора не идти против воли руководства страны и республики. Поэтому я согласовал кандидатуру нового человека, не зная его вообще. Я на конфликт с властями по таким вопросам не иду, потому что нам работать с этой властью.

Фото: Алексей Белкин

«Я ИСТИННО НАЦИОНАЛЬНЫЙ КАДР»

— Сейчас в Татарстане разрабатывается Стратегия развития татарского народа. Нужна ли она? В документе делается акцент на культурную и общественную составляющую, а ислам идет штрихами, максимально затушеван на этом этапе. Как вы считаете, ислам в судьбе народа должен играть ключевую роль?

— Ислам должен занимать ключевое место у народов, которые его исповедуют. Например, патриарх Московский и всея Руси Кирилл часто говорит, что Российская Федерация является православной и спасение России только в православии. Получается, что для русского народа православие является спасением.

Почему тогда мусульманам нельзя считать то же самое про ислам? Безусловно, роль религии в сохранении национальной идентичности должна быть ключевой. Например, за 600 лет татары Беларуси, Литвы, Польши не потеряли своих национальности, идентичности и с гордостью говорят: «Мы татары». Да, они потеряли язык, наши традиции. Я ездил в Литву в деревню Сорок Татар под Вильнюсом на открытие мечети. Там имам в начале 1990-х носил одежду католического ксендза и говорил: «Сейчас я спою Коран». Так что у них изменились менталитет, одежда, поведение, но при этом они считали себя татарами. Их сохранил ислам.

— Каково ваше отношение к реформе преподавания родных языков в школах? Не хотелось ли вам как-то отреагировать, когда прокуроры ходили по школам в Татарстане, запрещая «навязывание» изучения татарского языка?

— Мне странно, когда чиновники дают неловкое объяснение, что родители сами забирают детей из татарских классов, желая, чтобы им преподавали только на русском языке. Сам я истинно национальный кадр. Я окончил школу в деревне Шали Пестречинского района, потом с отличием татарское отделение Казанского театрального училища, по специальности я актер. Будучи татарским кадром, я смог поступить на русском языке в Ленинградский институт музыки и кинематографии на режиссера. Но потом мне пришлось оттуда уйти, так как я уехал учиться в медресе в Бухаре. Я говорил на узбекском, татарском, старотюркском, изучал арабский. Я вернулся в Казань и стал первым имамом-хатыбом второй мечети. А уже потом меня забрали на службу в Уфу. Поэтому я считаю, что, закончив татарскую школу, исламское учебное заведение, я смог достичь определенного уровня в Москве — федеральном центре. Проповеди, которые я читаю, слушают русские, евреи, представители других народов. Часто на мероприятиях подходят и отмечают, что я говорю правильные слова на доступном языке. Раз уж мне об этом говорят артисты, носители языка искусства, значит, я неплохо владею русским, а не только родным татарским языком.

При этом мне не нужен переводчик на встречах с президентом, министром иностранных дел, министром по делам религии Турции. Так что дети татар не обеднеют, а, наоборот, приобретут, если будут изучать свой родной татарский язык. Отмечу, что татарский считается одним из 14 языков малочисленных народов мира, которые вписаны в документы ООН и ЮНЕСКО. Если дети будут знать и изучать татарский язык, они поедут в Саудовскую Аравию, Мекку и Медину, и не заблудятся. Там турки, казахи, узбеки, киргизы и другие, владеющие языком тюркских народов. Татарин нигде не пропадет! Так что знание языка — это богатство.

Но двух часов в неделю для изучения для такого богатого языка, как татарский, недостаточно. Есть грамматика, а есть литература. Без языка человек не сможет читать татарских авторов, не поймет татарский спектакль или песню, не сможет прочесть стихи наших поэтов. Это значит заставлять обеднеть свою нацию. Поэтому я считаю, что в школьной программе должны быть два обязательных предмета: татарский язык и литература. Хотя бы по два урока того и другого, тогда получится четыре часа в неделю. Да и вне школьной программы необходимы серьезные усилия по поддержке языка, развитию культуры, повышения привлекательности родного языка.

«В школьной программе должны быть два обязательных предмета: татарский язык и литература. Хотя бы по два урока того и другого. Да и вне школьной программы необходимы серьезные усилия по поддержке языка» Фото: «БИЗНЕС Online»

— А русскоязычные дети должны изучать татарский?

— Для русских и представителей других народов изучение должно быть на добровольной основе. Но, если по-человечески, те наши соотечественники, которые по своей воле изучают языки своих соседей, сограждан, вызывают огромное уважение. Они занимаются огромным делом для защиты целостности государства, единства народа, а не те, кто «защищает» интересы России, нападая на ее народы.

— Почему вы не выступали на эту тему, когда ее все обсуждали?

— Прямых обращений на этот счет ко мне не было. Однако я очень внимательно следил за дискуссией, градус которой едва не дошел до межнационального конфликта. Я считаю, что комментарии, прозвучавшие от членов моей команды, в том числе от первого заместителя Дамира Мухетдинова (в беседе с «БИЗНЕС Online» в разгар языкового конфликта Мухетдинов : «Русский язык изучается во всех регионах нашей страны. Мы изучаем и национальные языки республик, и русский — как государственные. Так записано в Конституции…» При этом он опроверг приписанное ему в СМИ заявление о том, что ДУМ РФ якобы считает необязательным изучение русского языка в школах Татарстана — прим. ред. ), были правильные и актуальные.

— Как вы отнеслись к решению ДУМ РТ проводить пятничные проповеди только на татарском языке?

— На территории республики в татарских деревнях, в районных центрах, где в мечети приходят татары, это, наверное, правильно. А в городах должны быть проповеди как на татарском, так и на русском языке, потому что ислам создан не только для татарского, узбекского или таджикского народа, а для всего человечества. Коран был ниспослан как последнее священное писание. Мы называем его последним заветом Всевышнего. Есть Ветхий, Новый заветы, а это последний завет. Поэтому ислам могут исповедовать русские и другие народы. Если в Казани и Татарстане живут кавказцы, которые не понимают татарского языка, они будут сидеть и ждать, когда наступит время намаза. А люди должны приходить и получать наставления, воспитание, мораль ислама на понятном языке.

«Для нас дом Асадуллаева — центр просвещения, культуры, образования. Считаю, что, если у татар попробуют отнять это здание, это вызовет очень большой скандал. Думаю, власти на это не пойдут» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Следите за ситуацией вокруг дома Асадуллаева? Есть ли опасность, что татарская община Москвы здание потеряет?

— У государства есть закон о возвращении религиозных и культовых исторических памятников хозяевам. Для нас дом Асадуллаева — центр просвещения, культуры, образования. Он является историческим памятником. Там были татарские школа, театр, газеты, там работали Муса Джалиль, Сара Садыкова, Галия Кайбицкая — те, кто поднимал искусство Татарстана. Все это происходило в доме Асадуллаева. Поэтому я считаю, что, если у татар попробуют отнять это здание, это вызовет очень большой скандал. Я думаю, власти на это не пойдут. Татарстан должен серьезно поддерживать нашу национальную культурную автономию, чтобы она находилась в своем доме, в своем центре. Это наше, татарское, московское.

— Сегодня мы отмечаем Ураза-байрам. Что-нибудь скажете верующим?

— Я обращаюсь не только к казанцам и татарстанцам, но ко всем моим единоверцам, соотечественникам. Наступает благословенный праздник, который завершает великий пост. Верующие люди очистились. Они понимают, что только с чистой совестью, искренней верой они приближаются своими благими делами, которые они совершали в течение месяца, ко Всевышнему, ожидая его милости и милосердия. Милость и милосердие — это прощение грехов, это значит заслужить рай. Месяц Рамадан — это защита нашего тела, нашего духа от огня ада. Пройдя этот месяц, мы должны понимать, что не только в течение него мы должны были жить, повинуясь Всевышнему, его Посланнику и совершая благие дела, очищая себя от греха. Коран призывает всю свою жизнь делать добро, не делать зла. Аят Корана говорит нам: «Не сейте зла на земле после ее благоустройства». Аллах ее благоустроил, не разрушайте землю, не сейте зла между людьми, народами, религиями, а уважайте друг друга. Помогайте, сотрудничайте в добре и богобоязненности, но не сотрудничайте во зле и грехе. Вот наше кредо. Дальнейшая наша жизнь до последнего нашего земного дня должна подчиняться именно этому призыву. Я поздравляю всех наших братьев и сестер с благословенным праздником!

Муфтий шейх Равиль Гайнутдин (Гайнутдинов Равиль Исмагилович ) родился 25 августа 1959 года в Татарской АССР. Учился в сельской татарской школе в Шали, завершил среднее образование в школе Казани.

В 1979 году Гайнутдинов поступил во всемирно известное Исламское медресе «Мир-Араб» в Бухаре. Экстерном за четыре года с отличием окончил семилетний курс этого медресе и получил назначение первым имам-хатыбом Казанской Соборной мечети «Нур Ислам».

В 1985 году был избран ответственным секретарем духовного управления мусульман Европейской части СССР и Сибири в Уфе.

В 1987 году Равиль Гайнутдин был утвержден на должность имама-хатыба Московской Соборной мечети и уже в 1988 году становится главным имам-хатыбом – настоятелем Московской Соборной мечети.

В 1991 году Равиль Гайнутдин был избран президентом исламского центра Москвы и Московской области.

В 1994 году на учредительном меджлисе мусульманских религиозных объединений и общин Европейской части России Равиль Гайнутдин избирается муфтием, а также председателем духовного управления мусульман Центрально-Европейского региона, преобразованного в 1998-м в духовное управление мусульман Европейской части России.

В 1996 г. на 1-м меджлисе руководителей духовных управлений мусульман России муфтий шейх Равиль Гайнутдин был избран председателем совета муфтиев России.

В 1997 году под патронатом Мэра Москвы Юрия Лужкова и муфтия шейха Равиля Гайнутдина было завершено строительство в Москве на Поклонной горе Мемориальной мечети «Шухада» («Память») в честь павших воинов мусульман в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов, ставшей заметной вехой в духовной и культурной жизни российских мусульман и одной из жемчужин культовой архитектуры столицы.

В 2001 муфтий Равиль Гайнутдин закончил Российскую академию государственной службы при президенте Российской Федерации по специализации «государственное и муниципальное управление», а в 2003 году на кафедре религиоведения РАГС им была защищена научная диссертацию на тему «Ислам в России (опыт философского анализа)».

Шейх Равиль Гайнутдин — кандидат философских наук, автор многих научных трудов по мусульманскому богословию, мусульманской догматике и праву. Муфтий Равиль Гайнутдин является членом совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ, членом президиума и сопредседателем межрелигиозного совета России.

Является автором концептуальной идеи разработки и руководителем творческого коллектива ученых-создателей фундаментального труда «Основные положения социальной программы российских мусульман», ставшего базисной программой взаимоотношений мусульман с обществом и светским государством по ряду важнейших социальных проблем.

А вы держали уразу?

16% Да, делаю это постоянно

4% В этом году держал впервые

59% Нет, я не мусульманин

21% Свой вариант ответа (в комментариях)

Прием голосов по опросу закрыт

Отношение к Исламу у меня, человека православного и коммунистических убеждений, как у государственника и востоковеда. Ислам пришел на территорию нынешней России раньше Православия, т.е. это коренная религия страны. Без мусульман не было бы Российской империи и победы Советской власти.
И не будет Новой Большой страны - Евразийского союза народов.
В свое время, в начале 2000-х годов, мы достаточно активно пытались содействовать объединению мусульманских организаций России - мы, это Евразийская партия России (тогда Абдул-Вахед Ниязов), Институт этнологии и антропологии РАН, Институт востоковедения РАН, МГУ, Русское стрелковое общество, журнал "Профи", ветеранские организации КГБ СССР и афганские ветераны.
Мусульмане - ЦДУМ, СМР и других организаций были "за".
Против оказалась лишь администрация президента РФ.
И вот сейчас, в декабре 2010 года, снова заговорили об объединении, но уже с иными целями, ровно обратными, - чтобы ослабить Ислам в России, чтобы обрубить надежную веру мусульман России в свою страну.
Можно по-разному оценивать Равиля-хазрата Гайнутдина и Талгата-хазрата Таджутдина, но надо понимать, что "Северного Кавказа в центре России" государство не выдержит.
Зачем? Почему? Почему вместо общего с мусульманами государства наше государство идет на ослабление Ислама и стравливание мусульман между собой?

На фото: председатель Совета муфтиев России (СМР) Равиль-хазрат Гайнутдин.
Копирайт: Василий Шапошников, газета "Коммерсант".

"Ислам - религия коренных россиян". Глава Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин об уникальном положении мусульман в России. Интервью взял Павел Коробов. Для создания Российской ассоциации исламского согласия (РАИС) власти пошли на раскол СМР, ЦДУМ и КЦМСК. // Коммерсант. 18.02.2011.
http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsI D=1587146

Совет муфтиев России

// Досье
Совет муфтиев России (СМР) основан Равилем Гайнутдином 1 июля 1996 года как альтернатива Центральному духовному управлению мусульман, возглавляемому муфтием Талгатом Таджуддином. Задачами СМР названы координация деятельности добровольно входящих в совет духовных управлений мусульман (ДУМ), научно-исследовательская и духовно-просветительская работа. В состав СМР входят Казанский муфтият (учрежден в 2000 году ДУМами Татарии и Ульяновской области), ДУМ Башкирии, ДУМ Азиатской части России, ДУМ Нижнего Новгорода и Нижегородской области, ДУМ Мордовии и другими. Ядром организации и единственной структурой, полностью подконтрольной Равилю Гайнутдину, является ДУМ Европейской части России. По данным самого СМР, он объединяет около 1700 мусульманских общин, почти половину от общего их количества в стране. Центр СМР располагается в стенах Соборной мечети Москвы на проспекте Мира. СМР владеет долями в ООО "Издательство "Исламская книга"" (51%) и в телекомпании "Исламский мир" (30%), является учредителем Казанского и Российского исламских университетов.

Равиль Гайнутдин
// Личное дело

1 из 3 Фото: Василий Шапошников/Коммерсантъ Если бы мы, мусульмане, не помогли организоваться русским князьям, не было бы российского государства
2 из 3 Фото: Василий Шапошников/Коммерсантъ Россия - единственная страна в мире из числа стран традиционного распространения ислама, где нет единого руководства мусульманами
3 из 3 Фото: Василий Шапошников/Коммерсантъ Преподавание только предмета "Основы православной культуры" ставит мусульман, иудеев и буддистов в положение "младших братьев"
Муфтий шейх Равиль Гайнутдин (Гайнутдинов Равиль Исмагилович) родился 25 августа 1959 года в деревне Шали Татарской АССР. После школы окончил актерский факультет Казанского театрального училища. Затем работал на казанском телевидении режиссером и заочно учился в Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии на факультете режиссуры. В 1979 году поступил в медресе "Мир-Араб" в Бухаре, где учился вместе с Ахматом Кадыровым. Досрочно окончив курс, в 1984 году назначен настоятелем Казанской соборной мечети. В 1986 году стал заместителем главы Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири. В 1987 году переехал в Москву, в 1988 году стал настоятелем Московской соборной мечети. 29 января 1994 года возглавил новообразованный Московский муфтият и Духовное управление мусульман европейской части России (ДУМЕР), получил духовное звание муфтия. 1 июля 1996 года возглавил Совет муфтиев России. В 2001 году окончил Российскую академию госслужбы по специальности "государственное и муниципальное управление". Кандидат философских наук, тема диссертации - "Ислам в России (опыт философского анализа)". С 2006 по 2010 год был членом Общественной палаты по президентской квоте. Награжден орденами Дружбы, Почета и "За заслуги перед Отечеством" IV степени. Женат, две дочери.

Эффективно отстаивать интересы мусульман в России мешает отсутствие единого управляющего органа, а объединению муфтиятов противодействуют чиновники - об этом корреспонденту "Ъ" ПАВЛУ КОРОБОВУ рассказал председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин.

Согласно закону "О свободе совести", ислам наряду с православием, иудаизмом, буддизмом является традиционной религией в России. Однако, например, муфтий Нафигулла Аширов неоднократно заявлял, что власть отдает приоритет православию, то есть ислам оказался в неравном положении. В чем это неравенство заключается и как, на ваш взгляд, его устранить?
- Ислам исповедуется на территории России уже более тысячи лет. За это время был накоплен огромный опыт его сосуществования с христианством и другими религиями в рамках российской государственности. Ни во времена царской России, ни в период коммунистического режима мусульмане не имели таких прав, какие мы имеем в настоящее время. По Конституции православие и ислам являются равноправными. Однако на деле, к сожалению, реальность не всегда такова. Многие православные считают, что их большинство, и Россия - православная страна. Мы же говорим: нет, Россия - и православная, и мусульманская. Если бы мы, мусульмане, не помогли организоваться русским князьям, не было бы Российского государства.
Мусульмане хотели бы, чтобы православные были более доброжелательны по отношению к мусульманам и не считали, что только православие в нашем государстве имеет право на жизнь, а остальные - это какие-то пришельцы. Ислам пришел на нашу землю раньше, чем была крещена Русь: на территории Дербента в Дагестане уже в VIII веке была построена мечеть. Ислам - это религия не пришельцев, не мигрантов, а коренных россиян.
Устранить неравенство между православными и мусульманами можно, только продвигая на всех уровнях государства и общества понимание того, что мусульманские народы способствовали созданию Российского государства. Что без мусульман не было бы Руси, не было бы самой России. Что в России живет более 20 млн мусульман. И что они имеют право называться представителями Российского государства, коренными жителями и требовать равноправного отношения к себе.

Какова структура мусульманских организаций в РФ?
- После развала Советского Союза и распада единой системы духовного управления началось дробление духовных структур. Данный процесс фактически приобрел хаотичный и несистемный характер, в каждой республике и регионе РФ начали создаваться собственные духовные управления. В настоящее время в России существует более 70 духовных управлений мусульман. Каждое из них осуществляет свою деятельность в регионе и самостоятельно выстраивает отношения с местными властями. Тем не менее организационно они оформлены в рамках трех крупных централизованных региональных объединений, официально представляющих интересы мусульманского сообщества перед лицом федеральной власти. Это Совет муфтиев России (СМР) с резиденцией в Москве, руководство им имею честь осуществлять я. Центральное духовное управление мусульман (ЦДУМ) с резиденцией в Уфе, его председателем является Талгат Таджутдин. Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК) с резиденцией в Черкесске, а председателем является Исмаил Бердиев.
В конце прошлого года власти предприняли попытку создать четвертую централизованную мусульманскую духовную структуру - Российскую ассоциацию исламского согласия (РАИС), как они ее назвали. Для ее создания авторы задумки пошли на дальнейший раскол уже существующих региональных муфтиятов и из этих осколков создали РАИС.

Кем и как финансируются исламские организации России?
- Эта тема в нашей стране является одной из самых болезненных и чувствительных. Во-первых, в России еще недостаточно развита система самофинансирования мусульман. То есть практически не выстроена система сбора ежегодного закята - своего рода налога в пользу общины, которую вменил в обязанность мусульманам Всевышний. Во-вторых, в России после краха СССР до сих пор ни в какой степени не восстановлена система вакуфов - неотчуждаемого имущества, которое мусульмане передавали в собственность мечетей, медресе и религиозных общин. В-третьих, само государство не может напрямую финансировать не только исламские организации, но и любые другие религиозные структуры, поскольку у нас в стране религия официально отделена от государства. Тем не менее религиозные организации могут участвовать в программах целевого финансирования отдельных проектов со стороны государства - образовательных, культурных и т. д. Ну и, наконец, в-четвертых, самый неоднозначно оцениваемый многими канал поступления денежных средств мусульманам России - от зарубежных братьев по вере. В исламском мире существует много фондов и состоятельных мусульман, желающих помогать российским мусульманам. После развала Союза они помогали нам напрямую. Теперь же эти средства сначала поступают в созданный при содействии государства Фонд поддержки исламской науки, культуры и образования, который затем по своему усмотрению распределяет часть этих средств между мусульманскими религиозными и общественными организациями страны.

Почему у нас в стране нет единого мусульманского центра управления, такого, как, например, Московская патриархия? Мусульманам не свойственна вертикаль власти?
- К сожалению, в нашей стране судьба мусульманской уммы (общины.- "Ъ") долгое время не зависела от самих мусульман. Сначала в Российской империи, а затем и в Советском Союзе для управления делами мусульман была создана и сохранялась система духовных управлений, очень плотно курировавшаяся государством. Зачастую чиновники, курировавшие эту систему, стремились внести разлад в ряды мусульман, противопоставить друг другу мусульманских лидеров. Но мусульманская умма очень болезненно переживает отсутствие идейного, духовного и организационного единства в рядах верующих и их лидеров. Россия - единственная страна в мире из числа стран традиционного распространения ислама, где нет единого руководства мусульманами. Мусульмане нашей страны на протяжении десятилетий стремились обрести утерянное после развала Советского Союза единство, поскольку стремление к единению исламской уммы предписано в качестве обязанности верующим самим Всевышним и Его пророком Мухаммадом (мир ему и благословение Всевышнего).

Существует ли конкуренция за влияние между СМР, ЦДУМ и КЦМСК?
- Аллах Всевышний говорит в Коране: "Соревнуйтесь друг с другом в добрых делах". Именно в этом, в совершении благого и праведного, мы и стремимся поддерживать конкуренцию между нашими структурами. Поскольку это предписано Самим Господом. И избави нас Бог спорить друг с другом за влияние, за мирские ресурсы, за благосклонность власти. Аллах Сам дарует это все тем, кого посчитает достойным.

Существуют ли совместные проекты исламских организаций, удается ли СМР договариваться с ЦДУМ и КЦМСК о единой политике, если да, то тяжело ли достигаются договоренности?
- Несомненно, и с ЦДУМ, и с КЦМСК у СМР есть огромное поле для совместной работы. Мы полноценно взаимодействуем и сотрудничаем в рамках Межрелигиозного совета России. Мы также совместно готовили проект Исламского телевизионного канала (начал вещание в тестовом режиме в феврале этого года.- "Ъ"). Совет муфтиев России еще в 2005 году инициировал создание Совета по исламскому образованию, перед которым стоит задача разработать единые стандарты исламского образования. Со своей стороны, и СМР, и ЦДУМ, и КЦМСК должны обеспечить поддержку деятельности этой структуры. 1 марта сего года мы планируем провести общероссийское мусульманское совещание "Россия - наш общий дом", на которое приглашаем лидеров всех мусульманских организаций, в том числе и своих братьев из ЦДУМ, КЦМСК.
Для нас, как для верующих мусульман, ищущих довольство Всевышнего, одной из главных задач в этом мире является примирять и объединять, а не поддерживать раздор и вражду.

Вы упомянули созданную в конце минувшего года четвертую мусульманскую организацию - РАИС, которая уже успела выступить с громким заявлением о необходимости закрыть Совет муфтиев России. Как Вы можете прокомментировать появление новой структуры и ее призыв к упразднению СМР?
- Совет муфтиев уже обозначал свое отношение к этой структуре. Могу повторить, что, на наш взгляд, эта структура является совершенно искусственной, за которой нет реального запроса со стороны мусульманского сообщества России. Она создана при непосредственном участии определенных чиновников, для того чтобы получить дополнительный инструмент давления на уже существующие структуры по принципу "разделяй и властвуй".

В конце 2009 года муфтий Талгат Таджуддин выступил с предложением объединения мусульманских структур. Почему объединение сорвалось?
- Ни одна из централизованных мусульманских структур - ни СМР, ни ЦДУМ, ни КЦМСК - официально не объявляли о приостановке объединительного процесса. Это сложный процесс, который может растянуться во времени и пойти в несколько этапов. Слишком глубоки оказались проблемы, которые многие годы игнорировались. Слишком велико оказалось непонимание важности этого процесса со стороны некоторых чиновников. Но и без одобрительного кивка сверху новое поколение мусульман уже давно успешно преодолевает все порожденные в прошлые годы линии разделения единой уммы - национальные, региональные, организационные. Молодые верующие татары, кавказцы, новообращенные мусульмане уже давно чувствуют себя единой общиной, несмотря на отсутствие единства между муфтиятами. И мне жаль тех, кто этого еще не понимает, поскольку они рискуют отстать от истории. Единство мусульманской общины России - за молодым поколением верующих.

В ходе интеграционного процесса звучали предположения, что новую, объединенную структуру возглавит Рамзан Кадыров. Кандидатура президента Чечни действительно рассматривалась?
- Это полный бред и плод воспаленного воображения ряда исламофобов во власти и в СМИ. Рамзан Ахматович - один из самых эффективных региональных руководителей нового поколения. Он хотя и является сыном муфтия, нашего покойного брата Ахмата Кадырова, но он сам никогда не претендовал на роль духовного лидера. Меня с его отцом связывали самые теплые и братские чувства, и я отношусь к Рамзану как к своему сыну. Рамзан Ахматович не мог скрыть своей радости по поводу того, что подобное объединение все же началось. Ведь он считает это незавершенным делом своего отца, который озвучивал необходимость объединения мусульман еще перед Владимиром Путиным в его бытность главой государства.

Как складываются отношения исламских организаций России с госвластью, власть вмешивается в дела мусульман?
- Во время наших встреч с руководителями Российского государства - президентом Дмитрием Медведевым, главой правительства Владимиром Путиным - постоянно подчеркивается, что лидеры страны очень четко знают механизм и пути работы с духовными управлениями мусульман. И мусульмане России всегда чувствуют поддержку со стороны политического руководства страны. Приходится признать, однако, что существуют факты невыполнения этой генеральной линии на местах. В наш адрес поступают письма из отдельных регионов страны, где местное руководство, порой функционеры среднего звена, считают возможным диктовать руководителям мусульманских организаций их действия по внутренним вопросам уммы.

Вы часто контактируете с лидерами исламских стран. Власть просит рисовать благообразный образ России за рубежом?
- Создавать положительный образ России перед зарубежными единоверцами - мой долг как мусульманина и гражданина своей страны. Наша страна прекрасна и величественна, и наши братья за рубежом должны это знать. Не секрет, что в исламском мире до сих пор с восторгом отзываются о нашем государстве как о большом друге мусульман. Тот факт, что по инициативе Владимира Путина наша страна приобрела статус наблюдателя в организации "Исламская конференция", тот факт, что президент Дмитрий Медведев объявил Россию в том числе и мусульманской страной, тот факт, что он же подтвердил недавно решительную поддержку независимому Палестинскому государству со столицей в Иерусалиме, позволяет нашей стране занять уникальное место в исламском мире.

В прошлом году прокатилась волна протеста жителей Текстильщиков, связанная со строительством мечети. Удалось ли решить вопрос со строительством мечетей в Москве с правительством города? Как обстоят дела с этим в масштабах РФ?
- В ситуации, когда только в Соборной мечети Москвы на праздничный намаз собирается до 80 тыс. человек, мусульмане с огромной надеждой ждали строительства этой, всего лишь пятой по счету в Москве, мечети в Текстильщиках. И я вновь утверждаю, что будет предложен новый участок земли, который не вызовет протестных настроений некоторой части горожан, и завершение этого проекта должно стать первым шагом в решении проблем столичной уммы.
Акции протеста, инициированные определенными лицами, носят провокационный характер и прямо нацелены на дестабилизацию в столице. Я призываю глав мусульманских религиозных организаций найти верную интонацию в призывах к прихожанам по данному вопросу, с тем чтобы не вызвать возмущение и недовольство мусульманской уммы. Мусульмане в российской столице составляют уже до 2 млн человек. Несомненно, мы будем отстаивать свое право на возведение мечети в районе Юго-Восточного административного округа Москвы. Это право у нас отнять никто не может, поскольку мы полноценные граждане демократической страны.